Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Запись 22. "Кому триумф, кому траур..."

- Вернон Роше, на пару слов.  

Так все и началось четыре дня тому назад. Вильгефорцу отчего-то понадобилось лично переброситься со мной словечком, и меня это сильно озадачило. Чародей намекнул, что у них вскоре состоится сбор, о чем мне, темерскому разведчику, уже давно известно (да, он не спрашивал, а утверждал). Также с его слов я имею оказию поприсутствовать на их встрече. Сопровождать Глевиссиг, которая не раз посылала меня с моими попытками разузнать, как ей удалось выжить, это просто какая-то ирония судьбы, но маг сказал, будто ей моего сопровождения действительно хочется - и не соврал, потому что я для достоверности выспросил то напрямую у Сабрины. Не знаю, на кой черт ему убеждать меня идти с ней под ручку (везет мне на бывшие геральтовы пассии), но кроме того Вильгефорц как бы между прочим упомянул о нильфгаардской разведке, чей представитель наверняка будет на банкете. А это уже пахнет жареным. Ваттье де Ридо в качестве своего кавалера позвала Фрингилья Виго. Из неясных мне побуждений. Неясных, потому как император, узнав о ее членстве в Ложе, наверняка должен был приказать казнить чародейку, но, очевидно, на каких-то условиях ее все же помиловали.  

Понятия не имею, в чем состоял план Вильгефорца, его таковой имелся, с учетом того, что сам маг, как я вижу, выбыл из игры. Из чужой или из затеянной им самим, но выбыл. Он не дрогнул, когда стало известно, что на чародейском банкете будут присутствовать нильфгаардцы, ни словом не возразил. Вместо этого он выждал некоторое время и вцепился в Цири, настойчиво требуя обещанный материал. Я не помню, как давно он успел ее осеменить, но помню, что этот факт имел место. По взаимному согласию. Видать, Вильгефорц решил, что плацента уже созрела и, не применяя силы, ни физической, ни магической, попросту настолько заколебал княжну, что та в итоге выдала: "Забирай и оставь меня наконец в покое!" Дважды приглашать магика не пришлось. Три-четыре дня тому назад пропали оба - и он, и княжна.  

Цирилла вернулась только вчера. В скверном настроении, но без каких-либо видимых повреждений, хоть и не оставалось сомнений в том, что свое обещание она исполнила, а хоть бы и в добровольно-принудительном порядке. Кроме того, Скеллен бесцеремонно облапал ее лицо в поисках своего старого "подарочка", уродливого шрама на молодом лице цинтрийской принцессы. Не нашел. Подивился. Насмешливо поздравил.  

Скеллен... 

Чья он темная лошадка? Ни словом, ни жестом своей стороны он до сих пор не выдал. Интересно, что тут на самом деле за история... Он, как и Фрингилья, был помилован Эмгыром и находится здесь в качестве еще одного нильфгаардского шпиона? Работает сам на себя? С кем-то сотрудничает? Тайно? Явно? Знать бы, чего ждать от опасных людей, вроде него, объявляющихся накануне каких-то важных событий. А чародейская встреча из простого "а давайте соберемся, как в старые добрые времена, и поностальгируем!" уже явно переросла в важное и, несомненно, политически значимое событие. 

Вильгефорц, напротив, так и не появился. Ваттье, заметив наше недоумение и ожидание, только расхохотался: 

- Вильгефорц? Какой Вильгефорц? Забудьте про него! Наш старый друг, этот предатель и паскуда, в очередной раз всех кинул и больше не вернется.  

Обстановка становилась все более напряженной. Первыми нервы сдали у Риенса, который во время своего совместного с Саскией пребывания в Аэдирне явно успел неплохо с нею сблизиться. Тогда из неприятных, вечно влажных глаз чародея начала выделяться постыдная жидкость, в количестве небольшом, но достаточном, чтобы не остаться незамеченной. Чего только он не плел, хватаясь за Саскию, словно за спасительную соломинку: что в голову ему лезет масса гадостей минувших дней, вроде кошмара у Башни Ласточки, что никого, кроме драконицы у него не осталось, что человек, который мог вытащить его из дерьма, даже когда тот погряз в нем по уши, не выходит на связь и не факт, что спасет, когда Риенс снова вляпается в дерьмо, а Риенс обязательно вляпается. И когда Саския ответила, мол, найти новую крышу - раз плюнуть, возразил, что найти того, кто может мгновенно открыть для него портал, где бы тот ни находился, кто найдет его где угодно, вытащит из ледяной воды и прирастит отрубленные пальцы - далеко не так просто, как хочется думать.  

Следом истерика приключилась... у Филиппы Эйльхарт. В отличие от беззвучного плача Риенса, та рыдала громко, по-настоящему, словно правда потеряла что-то очень ценное. Или кого-то. Мне было не по себе. Подозреваю, не по себе стало и Ваттье де Ридо, хотя по нему было сложно определить. Само собой, ни слова утешения он не сказал, хотя именно он находился в тот момент рядом с Филиппой. Все, что сказал виконт Эиддон, было: "Много чудес я повидал... теперь к ним присовокупилась еще и плачущая чародейка". А стоило ему узнать о поводе ее печали... как началось.  

- Не понимаю причин расстройства, - вещал Ваттье, - ты, кажется, хотела женить Цириллу на каком-то придурке из Ковира? Создать Северную Империю в противовес Нильфгаарду и править ею? Начинай воплощать свой план. Правда ведь, у нашего императора замечательная дочь? Каждый так и норовит использовать ее в своих целях. Кое-кому даже удалось, хоть он шел к этому долго и упорно, потратил немало сил и унес не одну невинную жизнь. Очередь за тобой.  

Филиппа молчала. Молчала и роняла слезы, периодически всхлипывая. Одному Богу ведомо, о чем она думала. Ридо даже вслух пожалел о том, что не владеет телепатией. И продолжил свой монолог, переключившись на Вильгефорца: 

- По мне, так его исчезновение - один сплошной плюс. Для всех. Может быть, хотя бы этот мир он оставит в покое и избавит его таким образом от немалого процента бедствий, которые может принести в будущем. По его вине уже пролилось немало крови и было принесено немало горя и страданий. Более того, он продолжает их нести. Вот взять хотя бы тебя! И все же я надеюсь, что ты плачешь не из-за него, так как он не из тех, кто заслуживает этого. - И, после минутного молчания, нильфгаардец подытожил: - по сути он всего лишь ублюдок с обманчиво благородными чертами и непомерными амбициями. Как жаль, что он не сгинул в той канаве. Некоторые, такие как он, вообще не должны были рождаться на свет.  

Следом, насмотревшись на Филиппу, не выдержала и Цири. Видимо, не так уж сильно она была рада тому, что маг, как обещал, оставил ее в покое. Здесь Ваттье окончательно растерялся. "Да что с вами со всеми?! - заорал он. - Разве не Филиппа тогда, на Таннеде, заковала Вильгефорца в двимерит?! А ты? У тебя и вовсе должен быть бесконечный перечень причин для ненависти к нему!"  

Эйльхарт бросила, что не видит смысла в намеченном собрании без присутствия Вильгефорца, а после заявила, что вовсе не будет присутствовать, и они с Иорветом сошлись в суждении, будто им и без того есть чем и где заниматься. Сегодня она, наконец, подостыла. Все-таки ента барышня вряд ли пропустит подобное мероприятие.  

Вскоре настал черед Саскии удивлять меня и, возможно, не только меня. Вчера она демонстрировала самый настоящий пофигизм, ну явно не притворный, а сегодня сама вдруг взвыла "не хочу есть, не хочу пить, хочу Вильгефорца!" Якобы снизошло на нее озарение. Помимо того, ощущение дурдома явственно поддерживалось периодическими воплями кметов, за малым не беспрерывно взывавших к своему обожаемому (не понять за какие такие пироги, кроме иллюзорных жарптиц и явного способствования получению ими должного образования) магу... 

Мы расстались. Я связался с Саскией спустя несколько часов. Как выяснилось, теперь ее одолевает ностальгия. Говорит, что дико жалеет о том летнем инциденте, в который ее вовлек Вильгефорц - о том, как паршиво получилось с Фольтестом. Мол, никто Деву из Аэдирна так в себя и не влюбил, вопреки ее тогдашним думам. Так что она по-прежнему мыслит о темерском короле. И мучается. Вот змейство, все-то не слава богу!

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Запись 20. "Чародейские шалости".

Как несложно догадаться, за минувшее время произошло немало событий различной степени эпичности и абсурда. Так, например, из-за высоких и бесконечно запутанных для простого обывателя отношений Цириллы и Вильгефорца господа Геральт, Лютик и Кагыр едва не склеили ласты. Очевидно, взяли их ночью - скорее всего, неожиданно оглушили или ввели чего нехорошего внутривенно, после чего банально телепортировали. Естественно, я обнаружил их пропажу только наутро. Когда мне удалось переброситься словечком с Бьянкой, она сообщила мне, что куда-то подевались также Трисс, Йеннифэр и Филиппа, но если здесь и есть какая-то связь, то они скорее соучастницы, нежели пленницы чародея, чьи мстительные провокации обычно даром не проходят. Под речи Цири, призывавшей всех к действию в надежде, что еще есть время, мы собрали эдакий спасательный отряд, в который вошли я, Бьянка, Зигфрид, Ариан, Иорвет и Саския, Сабрина, Ассирэ и, конечно, сам Львенок из Цинтры. Думаю, немалая часть "спасателей" отправилась выручать троицу не из филантропических побуждений, а скорее чувства долга или симпатии к Геральту. Отгоняя мысли о возможном "неприятном сюрпризе" магического происхождения, разношерстная толпа начала операцию. Не стоит думать, что главный вопрос "а куда же, собственно, идти на выручку?" не звучал. Это был мой первый вопрос, на который Цири, говоря о Вильгефорце, тут же ответила "да он небось в своем мерзком центре вивисекции", а я покачал головой, полагая, что, если все и впрямь настолько просто - не иначе как треклятый провокатор хотел, чтобы мы нашли то, что ищем. Точнее, кого ищем.  

...И мы нашли. В одном из помещений на грязном полу валялся повязанный Лютик. Судя по тому, что на нем не было живого места, а поодаль валялось что-то, подозрительно напоминавшее остатки лютни, Вильгефорц был здесь не при чем. Исходя из моих скудных сведений о нем, я сделал вывод, что подобная "работа" совершенно не в его духе. Значит, Риенс, который на подгаживании неприятелю съел не один десяток собак? В компании с Ширру и его извечной тягой воспользовавшись положением, дать волю садизму? Так или иначе, когда Юлиан пришел в себя он ничего не соображал и не помнил. Делиться с ним своими неутешительными домыслами у меня желание, естественно, отпало. 

Геральта (вестимо услышавшего чье-то появление, но до той поры, пока он не убедился, что это свои, сидевшего тихо), было несложно отыскать по характерной ругани и упрямым попыткам высвободиться. В отличие от своего приятеля-барда он был в сознании, кроме того, даже в относительно здравом уме и рассудке. Да и в состоянии "больного" риска для жизни обнаружено не было.  

То цветочки. По мне, самым интересным экземпляром был сын Кеаллаха. Он также пребывал в сознании, но о здравом уме и рассудке я бы не спешил говорить... Найти его было непростой задачей, так как он молча сидел за запертой дверью, и справился наш отряд с этой задачей отнюдь не сразу. Мы обнаружили его прикованным к какому-то креслоподобному сооружению, в котором парень сидел, безвольно склонив набок голову и глядя на нас пустым взглядом покойника. На все вопросы он отвечал кивком, покачиванием головы или пожатием плеч. В себя Кагыр пришел только к вечеру, когда проспался, был отпоен и откормлен. Тем не менее, все происшедшее он комментировать отказался.  

Хочу заметить, что те синяки и небольшие ранки, которые были на нем, имели характер явно не побоев, как в случае с остальными - такое обычно остается после не самого приятного контакта с толстыми иглами. Тут уже нет смысла пенять на фактотумов, но на кой хрен Вильгефорцу Кагыр? Ну что ему от него могло быть нужно? А кроме того, зачем из всех своих убежищ выбирать самое очевидное, бросать пленников как есть, а потом... потом еще и заявляться как ни в чем не бывало со словами "добрый вечер, господа и дамы"! Ерунда. 

Да, полнейшая. Но ерунда ерундой, и тем не менее, после всего этого Цири пообещала-таки нужный Вильгефорцу "материал" на добровольной основе. Хочу сказать, что все вышеописанное случилось числа эдак третьего. Сейчас же Цири, Геральт отправились в Каэр Морхен, повидать старых знакомых (захватив с собой рвавшегося следом за ними полностью выздоровевшего после пережитого потрясения Лютика). А если кого-то там вдруг не окажется - разыскать всех. Что-то подсказывает мне: это они надолго... 

Кстати сказать, после нашей короткосрочной кампании Силас и другие ребята в один голос упрекали меня за то, что я не взял их с собой, и они якобы "пропустили все самое интересное". Начнем с того, что Синие Полоски в своем золотом составе (за исключением меня и Бьянки, конечно) тогда еще дрыхли без задних ног после очередной коллективной попойки, к тому же подвергать их бездумному риску мне не хотелось (в конце концов, не на благо короны трудимся, а так, товарищей выручаем, чего тут отрядом понапрасну жертвовать?), и закончим тем, что ничего взаправду "интересного" они не пропустили.  

Что еще? Недавно к величайшей радости Йеннифэр и неудовольствию Филиппы, Вильгефорц отправил Истредду приглашение. Отправил с Риенсом, причем выглядел мэтр при этом так, словно адресат никоим образом не мог отклонить его предложение. Магам не нужно много времени на путешествие, его значительно сокращает способность к телепортации. Насколько я знаю, чем чародей могущественнее, тем меньше у него проблем с отсутствием координат местности. Истредд прибыл еще позавчера (кстати сказать, нежелание Геральта видеться со старым знакомым еще сильнее подстегнуло его к путешествию в родные ведьмачьи стены крепости), о чем-то долго беседовал с оказавшим ему прием Вильгефорцем... Интересно, тот вообще упомянул гостю о факте, что Йеннифэр здесь? Или предпочел оставить эту новость на десерт и преподнести в излюбленном тоне: "Мне думалось, это не столь уж важная весть - так, сопутствующее обстоятельство". Какие дела могут быть у этих магов, во что один так скрупулезно посвящает другого и где, фледер их закусай, носит обоих - само собой, вопросы, на которые ответ получить не так легко. 

Ладно. Теперь о менее серьезных вещах. Риенс, в коем по идее ни особой красоты, ни шарма отродясь не наблюдалось, похоже поставил себе целью склеить если не весь бывший состав тайной организации чародеек (распавшегося Ложе), то, по крайней мере, большую его часть. Это, конечно, все достаточно забавные глупости, но в присутствии этого шакала бдительность желательно держать в состоянии бодрствования. 

Филиппа Эйльхарт заимела достаточно странную привычку наведываться к Радовиду и втихушку наблюдать за ним. Говорит что-то то ли о присмотре за "нерадивым чадом", то ли о том, что, грубо говоря, соскучилась. По неподтвержденным данным, был у нее даже бзик, когда она хотела его прикончить, а ее "приятель" Вильгефорц (с которыми они частенько беседовали на самые различные темы, естественно, подавляющая часть которых мне неведома) отмахивался со словами, мол, ты, противоречивая женщина, еще не раз передумаешь. Выходит, прав был?  

Не знаю, какие факты еще следует упомянуть, но... Вот, допустим, вчера ко мне подошел Иорвет и язвительно поинтересовался, где черти носят Фольтеста и не учудил ли наш своенравный владыка очередного безрассудства. Естественно, я послал эльфа к чертовой бабушке - Фольтест там, где должен быть и занимается тем, чем должен, потому что он король, а не хрен собачий, и свой эльфий сарказм пущай милсдарь белка засунет себе... да, правильно, aep arse. Наша перебранка продолжалась до тех пор, пока Иорвета не окликнули поговорить с Эйльхарт. Они-то поговорили... и в итоге снова направили стопы в Долину Цветов, "агитировать массы". Ушли вчера, до сих пор не вернулись.  

Как всегда, ждем дальнейшего развития событий и принимаем в нем посильное участие.

---

Запись 19. "Убийцы королей".

Казалось бы, что за холера - дневник уже и не дневник вовсе, а какая-то сраная хроника со вставками своего авторитетного мнения. Но это ясно и понятно, что моя отдельно взятая личность меркнет перед значимостью происходящего; притом моя отдельно взятая личность не имеет никакого желания расписывать это самое происходящее в особо красочных красках и подробностях, но не упоминать о нем вовсе... по меньшей мере дурость. Потому что некоторые факты могут забыться прежде, чем ты сделаешь на их основании некий довольно значимый вывод. 

Уберечь Его Величество Стенниса Первого все-таки не удалось. Саския, решившая "вернуть должок", была до подозрительного непреклонна в этом решении, и указанное мною обстоятельство, что Аэдирна тогда может вовсе не стать, ее совершенно не смутило. К тому же, аккурат в тот момент вмешался Вильгефорц:  

- Поддерживаю идею. Она очаровательна.  

После этого поощрения Саскию стало вовсе не переубедить. Она даже попросила чародея о содействии, которое заключалось в банальной страховке на случай, если что-то вдруг пойдет не так.  

Обстоятельный магистр раскритиковал метод убийства Францески, заявив, будто Иорвет и Филиппа "сыграли донельзя грубо", так как исчезновение королевы и откровенно волшебным образом запечатанная дверь в ее покои не оставляют сомнений в том, что здесь замешан кто-то из магов. Мимоходом упомянул, что ему "даже немного жаль Финдабаир", задумался о "более тонких методах" убийства королей (как мне дорога эта история и до чего мерзко знать виновников, находится в непосредственной близости с ними, слышать их разговоры, но быть не в силах что-либо изменить) и даже отпустил вслух пару сырых идейных фраз, после чего надолго замолчал. Тогда Саския злорадно проговорила:  

- Единственное условие: он должен знать, что это сделала я! 

- А тебя не беспокоит, сколько еще свидетелей соберет данный акт? - тотчас ввернул чародей. 

- Ничуть. 

Дело было ночью, но даже не видя его лица, по тону было слышно, как тот усмехнулся: 

- Тогда забудь все только что мною сказанное. Действуем по твоему плану: я страхую, стоя в стороне и наслаждаясь зрелищем. Пообещаешь мне, что оно будет интересным? 

- Я постараюсь! 

И при этом никаких телепортаций. Дракон прилетает, дракон улетает. Это слишком здоровая бандура, чтобы ее не заметить, и было бы довольно подозрительно, если б она появилась ниоткуда и исчезла в никуда. Так рассудил Вильгефорц. Словом, он на ней еще и покатался... 

Вообще-то об этом магическом ублюдке можно говорить долго и без особого удовольствия, потому что с его появлением сумбур усугубился в десятки раз. Со стороны это выглядит, словно какой-то гротескный гарем - после претензий Фольтеста, Саския как будто даже рада была положить конец их недооформленному дуэту, который черт знает за каким хреном пыталась создать; Йеннифэр, предпринимавшая попытки склонить Вильгефорца к любовным утехам и потерпевшая на этом поприще сокрушительное фиаско, вдруг публично заявила, что решительно принимает его сторону; после отпущенной им фразы, будто бы "чародеи должны держаться вместе", тут уж и Филиппа Эйльхарт предложила ему кое о чем договориться... и даже моя драгоценная Трисс теперь бегает и томно вздыхает, мол, ах какой он весь! С Трисс вообще в последнее время что-то не то происходит, вести себя стала ну совсем по-дурацки... ладно, неважно, лучше вернемся к Филиппе и, как сказал все тот же маг, "гипотетически возможному сотрудничеству". 

Их разговор мне уже подслушать не удалось. После высказывания о том, что одного зажравшегося коронованного нахала надо бы то ли приструнить, то ли устранить - я толком не разобрал даже этого - наступила полнейшая тишина. И вовсе не потому что говорившие куда-то исчезли. Тишина была явно паскудно магического свойства! 

Но все, что я описывал до этой строчки, являлось событиями пары минувших дней. Что же выяснилось сегодня... 

Оказалось, сбившим нас с толку сплетням вопреки, Вильгефорц ничуть не стерилен. Это, естественно, стало огромным шоком для лишившейся (не без его участия) девственности Саскии, уже видевшей за последние дни несколько мерзких снов о беременности. Бравый оплодотворитель тоже подивился, но как раз тому, откуда вообще взялись эти сплетни, он же, мол, не какая-то магичка второсортная, чтобы в таком-то плане недееспособным быть...  

Понятное дело, ни к чему хорошему такое откровение не привело. Драконица окончательно съехала с катушек, и экспериментатору был поставлен ультиматум - женись или катись, хрен тебе тогда, а не продукт опытов, то бишь чадо родимое. Жениться он, разумеется, отказался. Вместо этого повздыхал вслед истерически сбежавшей Саскии, констатировал... цитирую: "Убегать от меня и разыгрывать сцены бессмысленно, так как я прекрасно знаю, где она. Эмоциональная связь между нами достаточно сильная, обойдусь без посредников для сканирования" - затем перебросился парой фраз с Филиппой, которая с какого-то перепугу вознамерилась увидеть Радовида, и был таков.  

Здесь уже насторожился Иорвет. Тогда эльф: во-первых, спросил, что утаила от него чародейка, куда и с какой целью она собралась, во-вторых, заявил, что одной ей туда идти противопоказано и, независимо от того, хочет она приубить Радовида или просто поговорить с ним, нужно подождать несколько часов до наступления глубокой ночи и действовать по тому же принципу, что с Энид - застать врасплох, а во время их светской беседы, Иорвет подержит реданского владыку под прицелом, чтобы тот не позвал стражу (вот уж точно "мирные переговоры"), и наконец в-третьих, сильно озаботился исчезновением Саскии. Он-то, будучи не таким уж и идиотом, пусть и тем еще выродком, понимал, что кидаться за Вильгефорцем, с которым, когда тот во всеоружии, не совладать даже легендарному Геральту, чистейшее самоубийство, равносильное тому, кое едва не вычудила обычно рассудительная Эйльхарт, намереваясь в одиночку посетить своего бывшего короля. Боясь за доброе здравие драконицы, Иорвет по совиному совету обратился к Цирилле. Кажется, она все-таки согласилась помочь ему. Увы, на данный момент это все, что мне известно. Ни слуху ни духу ни от кого. Ни Цириллы, ни Саскии, ни Вильгефорца, ни Иорвета с Филиппой. Ладно этот чертов эльф, но как будучи темерским солдатом можно уследить за треклятыми магами и драконом?!

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Запись 17.

Какая насыщенная неделька выдалась, гуль ее задери... Мне не раз приходилось всерьез задаваться вопросом: то ли мне, не поскупившись, отсыпали ядреную долю галлюциногенов, то ли суровая реальность решила составить конкуренцию самым изощренным художественным вымыслам трубадура Лютика. Что мы видим? Ну вот, например, Бьянка - не кто-нибудь, а Бьянка! - чего-то интрижит с Киараном (и мне самому интересно, как до такого дошло), который, как все мы помним, правая рука Иорвета и, кроме того, ненавистный эльф. Ну, равно как она для него презренный человек. Мне знаком не один случай, когда ненависть по отношению к общему противнику сближала две конфликтующие стороны, но чтобы это делала ненависть друг к другу... такой вздор я встречаю на своем веку впервые. Либо обоим так отчаянно не достает соответствующего внимания от представителей своей расы, либо подсознательно тянет на экзотику, либо здесь кроются причины попаршивее (со стороны эльфа естественно; Бьянку я ни в каком дерьме заподазривать бы нипочем не стал, потому как всецело ей доверяю). Либо причин вообще нет. С другой стороны, их дело. Когда я убедился в том, что глаза меня не обманывают, я не стал устраивать никаких воспитательных бесед и иже с ними - девочка уже не маленькая, разберется. И постоять за себя она умеет так, как не всякий мужик бы смог. 

Мастер Лютик в очередной раз поразил меня своей неприспособленностью к полевым условиям. До сих пор помню их с Шани ночную вылазку, когда они перевели пол-коробка спичек, силясь зажечь хоть одну. Жаль, что я, привлеченный возней на кухне, узрел это чертово безобразие так поздно. Мне не удалось спасти доблестно (и столь бездарно) павшие в войне за свет спички, зато какое-никакое открытие я сделал - у голодных поэтов и целительниц руки явно прирастают к заднице.  

Кстати говоря, что до Лютика и его инструмента... Он так и не нашелся. К каким только заключениям не приходил воспаленный коллективный разум нашего почетного консилиума! Сначала обвинили эльфов, которые вечно ведут себя более чем вызывающе, и Киарана в частности. Тот без огонька поотплевывался от людских обвинений, после чего было выдвинуто предположение, что некий - покамест закадровый - диверсант нарочно решил таким образом спровоцировать конфликт между "Dh'oine" и "Seidhe", но обломался, так как мы раскусили его злой умысел и не станем идти на поводу. Затем прозвучала версия, будто неведомый противник, который не брезгует даже такими мелочными методами, лишь бы посеять среди нас смуту, мог предвидеть и такой вариант, следовательно, все так и идет по его хитрожопому плану... а потом мы вспомнили, что речь вообще-то о Лютике, а он не является важной политической фигурой или фундаментом нашего натянутого и непрочного перемирия, да и явных врагов у него, вроде бы, не имеется (поэтому в процессе диспутов даже Зигфрид умудрился попасть под подозрение, только потому, что однажды имел с Лютиком разногласия на тему нелюдей), а уж красть лютню с целью посеять зерно хаоса, и вовсе бред чистой воды; ну и как следствие на время забыли и махнули рукой. Но Лютик-то не забыл, балбес зацикленный... 

Впрочем, это все еще глупости да цветочки. Вот когда внезапно посередь ночи ввалились Кагыр аэп Кеаллах и Ассирэ вар Анагыд, синхронно нывшие что-то о политическом убежище, отсутствии координат, долгой дороге, усталости, жажде, голоде, а также о том, что путь в Нильфгаард им заказан, благородное собрание и вовсе выпало в совсем не благородный осадок. Но и это еще не все сюрпризы. Кажется, на следующую же ночь явилась Сабрина Глевиссиг, повергшая лично меня в глубокий шок, хоть я при всех своих экспрессивных восклицаниях на деле мало чему уже удивляюсь... а это... это вносит в мои мысли капитальный сумбур. Мало сказать, что красиво врать и сочинять фантастическиеистории-страшилки, которые ничто без подтверждения, совсем не в духе Хенсельта - на деле все знали и видели смерть Глевиссиг, в отличие от Трисс, которую Четырнадцатой с холма звали по ошибке, так как погибнуть она не погибла. А вот Геральт... Его-то смерть была доказанным фактом, со свидетелями и прочей сопутствующей лабудой, а ведь околачивается же рядом, живет и здравствует! Вот что тут скажешь? Невозможное возможно? Или оно не такое уж и невозможное. Всякому чуду можно найти логическое обоснование. Если Сабрина сама не расскажет, где правда, а где вымысел в ее истории, и не пояснит, почему вопреки досужим толкам она живет и здравствует, я буду копаться в этом деле до победного.  

Еще кое-что. Спустя некоторое время мною была замечена группа кметов, державших связь с Радовидом. Через зеркало. Любопытно, правда? Владыка Редании недвусмысленно дал понять, что его беспокоят беспорядки, исходящие из Вергена и бушующие в Венгерберге, а также беспорядки в Доль Блатанна. Интересно, чего ради? Потому ли, что ослабленный Аэдирн - прореха в защите Севера? Или это повод присвоить бывшую союзную территорию себе? Ох не нравится мне все это...

---

Запись 16.

Отмечу не без сарказма - жизнь идет своим чередом. Геральт снова куда-то отлучался, причем надолго. Мастер Лютик, при странном стечении обстоятельств потерявший свою чудо-лютню, был больше занят поиском оной, чем дорогого товарища. В итоге этого самого товарища разыскал Зигфрид и торжественно предъявил нам ведьмака, причем какого-то обдолбанного и заявившего, что все это время медитировал в кустиках. Кстати говоря, лютня до сих пор не нашлась. Грешили на эльфов. Киаран отпирается, Иорвет игнорирует. 

Эган требует эльфок, Зеррит периодически изображает на пальцах червяков и ласково запускает их в кокон шеаловых волос. Сам я недавно в чередной раз нажрался со своими ребятами. С тех пор актуальнее говорить не какое-нибудь там избитое "пьян в стельку", а "пьян в полоску", и если кто-то грозит нам тем, что "такими темпами скоро придет белочка", мы обнажаем клинки и объявляем охоту на белок. Которые скоя'таэли, а не горячка.  

Лютый зной неимоверно раздражает. Хоть каждый день в водице отмокай. Моя завтрашняя поездка будет несколько дальше обыденного маршрута. Возможно, хоть чья-то ситуация прояснится, достала меня эта политическая и эмоциональная неопределенность. Я должен, черт возьми, знать все. Работа у меня такая.

---

Запись 15.

То, что я наблюдаю в последнее время, все больше походит на дурной сон. Важные, масштабные события развиваются с такой скоростью, что создают иллюзию долгостроя. За минувшую неделю мне успело показаться, будто прошло полгода.

Ведьмак вернулся из странствий. Рассказ о его похождениях породил куда больше вопросов, чем дал ответов, поэтому допытываться у него никто ни о чем не стал - якобы в пути Геральт кого-то повстречал и имел с ним разговор, после которого отправился обратно. Чушь собачья. Но это еще не самая соль истории; пару дней спустя объявилась и искомая Йеннифэр... Расспросы Лютика о том, где она была и как поживала, чародейка проигнорировала.

Надо сказать, что возвращение Геральта ознаменовалось еще и памятной битвой на поварешках, в ходе которой оба кухонных прибора были похерены. А дошло до этого вот как: Зеррит и Саския играли в карты. На желание. Дважды победил Зеррит и единожды Саския, поставившая следующее условие - если Зеррит проигрывает, то обязуется по какому-либо сомнительному поводу придраться к Геральту и вызвать его на дуэль. Притом дуэль, что уже ясно из контекста, должна будет проходить на поварешках. Условия Зеррита оказались не менее циничными. Первым из них было признание в любви Лютику, причем разрешалось рассказать ему о шуточности затеи не раньше наступления новых суток; вторым - свадебное платье в подарок Филиппе и вместо каких-либо пояснений глумливое: "Ну, ты поняла!" Одну из своих задач Саския уже исполнила... Ну, без комментариев. А вот со свадебным платьем проблем куда больше. Зато нынче мы не без злорадства отметили, что это будет как нельзя кстати.